В этом году Волга так обмелела, что затопленная 65 лет тому назад Молога вновь напомнила о себе, обнажив свои раны. Угличане, участвовавшие в 2010 году в съемках фильма «Молога. Русская Атлантида» охотно поделились своими воспоминаниями об этих незабываемых творческих моментах в их жизни….
Всем, снимавшимся в массовке, нужно было одеться согласно стилю того времени (30-40-е годы ХХ века). Нельзя было использовать одежду очень ярких цветов с блестящими пуговицами, так как они «бликуют» при съемке, современную обувь и, разумеется, никаких брюк на женщинах не должно было быть. Пришлось призадуматься, во что же одеться, покопаться в шкафах, чемоданах и даже в старых сундуках.
У меня все подошло удачно: старое теплое зимнее пальто 80-х годов (дипломная работа моей дочери Анны), ботинки, хоть и современные, но не очень отличающиеся по своему покрою от тогдашних. Проблемой стал теплый головной платок. Его я и носить-то не умею. Платок мне подобрали и повязали костюмеры. Женщинам заранее было велено не наносить косметику. Гример - молодая девица, не лишенная профессиональных амбиций, напудрила мне нос и щеки, безапелляционно поставила «диагноз» моим бровям: выщипанные, потому и не видны на бледном лице. Я, было, постаралась возразить, но…. куда там! Она ведь специалист! Вот и накрасили мне брови. Пришлось стерпеть.
И вот мы на месте съемок. Снимали сцену поспешных сборов перед самым моментом затопления Мологи. Лихорадочные сборы и погрузка на грузовик (из мышкинской коллекции ретро-автомобилей) людей, мебели и массы всяких вещей. Всем участникам режиссер подробно объяснил их действия. А дальше мы стали импровизировать.
Как превосходно сыграл свою роль один из юных участников массовки, пятилетний Гриша КАДОВБИН! Он очень удачно вошел в образ. Деловито, топая по жуткой грязи под дождем, поспешно подавал на грузовик вещи: корзинку, детский стульчик с горшком, большой чайник и свой маленький велосипед. Играл, как будто жил всеми этими заботами, переживал вместе со всеми, успеют ли все погрузить на этот последний (так, видимо, задумано было по сценарию) грузовик. Вдохновенная работа Гриши на съемочной площадке удивила всех присутствующих. Оператор почувствовал удачные моменты, даже перестал снимать всю массу суетящихся вокруг грузовика участников и наводил камеру только на мальчика. Так жаль, что лишь самый короткий эпизод оставили в фильме - Гришу с велосипедом.
Другой малыш - Ростик УШАКОВ, ему еще и 2-х лет не было, тоже был великолепен в своей роли. Он впервые увидел деревянные игрушки (из музейных запасников), которые ему предложили для игры. Малыш так удивился и влюбился в них, что не хотел с ними расставаться и после съемок. А каша, съеденная им из старой-престарой алюминиевой мисочки (такие, я помню, в 50-60 годы ХХ века имелись почти на каждой кухне), была так вкусно сварена, что он протянул руки с пустой уже мисочкой, требуя добавки! Именно это и требовалось от маленького актера по сценарию. Ростик отлично справился со своей ролью, хотя трудно даже представить себе, что этот малыш смог понять, что от него требуется. Несколько позже режиссер Николай ВИКТОРОВ, оценивая игру массовки, сказал, что в Угличе самые талантливые актеры - это дети.
Целый день работала съемочная группа у нас в доме в Пионерском переулке. Следя за их действиями, я только успевала удивляться, как много у них этой самой работы и как же трудно бывает добиваться желаемого результата, чтобы снять несколько успешных кадров. Невольно я переживала за такие мелочи, как, например, видны ли будут трубы отопления, которые у нас в доме смонтированы в конце 70-х годов прошлого века почти «кустарным» способом. Они висели над оконными проемами и не давали мне покоя. Потом, когда я смотрела фильм, на какой-то миг увидела их. Это все потому, что очень пристально вглядывалась в кадры. Вероятно, никто, кроме меня, и не обратил на это внимания. А еще я увидела картины моего дедушки - Ивана Николаевича ПОТЕХИНА. Их не стали снимать со стен в комнате, где были съемки, так как главная героиня фильма - Полина по сценарию была художницей, занималась чеканкой по металлу. Картины удачно вписались в интерьер комнаты старого, мологского (по фильму) дома. До сих пор у нас на крыльце стоит скамейка, сделанная для одной из сцен. Когда рабочий съемочный день закончился, то скамейку хотели разобрать, но мы попросили ее оставить. Вот и напоминает она о фильме «Молога. Русская Атлантида». А еще ведро и кусок шланга, с помощью которых под калитку нашего дома лили воду, снимая сцену затопления города.
Подготавливая у нас дома комнату для съемок, режиссер и декоратор попросили разрешения убрать мебель. Вынесли диван да лишние стулья, а еще старый сундук. Он, хоть и симпатичный, и стариной пахнет, но места для него не было, так как комната маловата. Привезли старый буфет и маленькую кроватку. Где только такую прелесть нашли? Накрыли эту кроватку белоснежными вещами: вязаным подзором, вышитыми занавесочками (на спинки кровати), положили маленькую подушечку тоже вышитую. Все подготовили для следующего съемочного дня и уехали отдыхать. Наутро прибыла вся группа. Все у нас во дворе обсуждали предстоящий рабочий день.
Участвовали мы с моей тетей, Татьяной Ивановной ПОТЕХИНОЙ, и в массовой сцене в больнице. Съемки проходили в доме Зиминых (угличских купцов начала XIX века). Именно в этом доме раньше была начальная школа, куда я пошла в 1-ый класс в 1954 году. Нахлынули воспоминания, пошла я бродить, зашла в бывший свой класс, а там - разруха, ведь дом давно стоит заброшенный. А в другом классе, где оборудовали больничную палату, были поставлены железные кровати, на столе стояла керосиновая лампа да графин. Нас - «больных бабушек» - одели в платочки, положили под одеяла. Начались съемки. Вбегал сердитый лейтенант Павел СКЛЯРОВ (по фильму), кричал на нас, даже пистолетом размахивал, выгонял. А мы не должны были покидать больницу. Сцена эта что-то не очень ладилась, пришлось снимать несколько дублей. На улице тогда холодно было, а в заброшенном доме еще холоднее, вот мы и кутались в эти одеяла. Получилось все очень правдоподобно, будто мы его сильно испугались и прячемся под одеялами. Мне даже велели сказать: «Ну, хоть одеться-то дайте!» Да только опять не повезло: вырезали и этот эпизод при монтаже! Но себя я все же увидела в нескольких кадрах фильма.
Среди участников массовок были те, кто знает о трагедии этого затопленного города от своих предков и родственников. Был даже один весьма пожилой мужчина - уроженец Мологи. Сколько он нам рассказал, о тех событиях, о том, что пришлось пережить мологжанам, ведь переселены были 130000 человек, разрушены 3 монастыря и большое количество храмов!
В Угличе также снимали и общее собрание жителей города Мологи (в нашем Воскресенском монастыре). Именно тогда мологжанам сказали о том, что их ждет. Участники массовки должны были сыграть роли людей, потрясенных до глубины души этим сообщением, растерявшихся и недоумевающих, как же успеть разобрать и перевезти на новое место жительства, иногда очень далеко от родных мест, свои дома и вещи. Ведь люди жили, в основном, в старых домах, еще XIX века. А как же оставить на кладбище могилы своих предков? Есть в фильме одна сцена, потрясающая глубиной отчаяния целой семьи мологских жителей, решившихся выкопать гробы своих родителей и увезти их с собой, чтобы захоронить на новом месте.
Значительная часть Углича тоже была затоплена вместе со старыми кладбищами. Видимо поэтому режиссер снимал подобные сцены именно у нас - в Угличе, где еще живы в памяти людей те события, коснувшиеся угличан из многих-многих семей. Ведь разрешено было в то время перевозить на другие кладбища останки родственников, умерших не более, чем год назад. А как же все остальные? Какое потрясение для тех, кто почитал и посещал родные могилы! Сколько переживаний, воспоминаний всколыхнулось в памяти угличан во время съемок фильма «Молога»! Очень многие сведения стали известны из этого фильма тем, кто родился уже после строительства Угличской и Рыбинской ГЭС. Ведь большинство участников этих событий давно уже в мире ином, а те, кто еще живы, до сих пор замалчивают многие подробности. Что делать? Время такое было!
